Мадлен не отступила. Видя в глазах фрейлины немую борьбу самой с собой, Анри взял дело в свои руки.
– Вы хотите сказать «да», Мадлен, но вам не хватает духа, – нежно проведя тыльной стороной ладони по щеке фрейлины, догадался Наваррский.
Девушка подняла глаза на Анри, в них читалась отчаянная мольба. «Помоги мне решиться… подтолкни меня вперёд…» – мысленно просила Мадлен, и Наваррский словно услышал её мольбу.
– Я надеюсь, вы не воспылаете ко мне ненавистью. Но, простите, Мон Этуаль, в этот раз я не выпущу вас из своих объятий.
Наваррский без лишних предупреждений потянулся к губам фрейлины и накрыл их пленительным поцелуем. Мадлен не сопротивлялась его напору. Она трепетала в руках Анри, понимая, что этот мужчина сегодня ночью сделает её своей. Не разрывая поцелуй, Наваррский расправлялся с тугой шнуровкой девичьего платья. Когда один из узлов не поддался ему, он с силой рванул в стороны дорогую ткань, и платье упало на пол.
Мадлен впервые в своей жизни предстала обнажённой перед мужчиной. Засмущавшись, девушка попыталась отвернуться, прикрыв руками свою грудь. Но Наваррский остановил её – легко перехватив женские запястья, он притянул фрейлину ближе. Тёплыми ладонями нежно провёл по округлостям юной девушки, аккуратно коснувшись пальцами её затвердевших сосков. Фрейлина задрожала.
– Вам холодно? – прошептал Анри.
Мадлен неуверенно качнула головой.
– В любом случае я помогу вам согреться.
Подняв обнажённую фрейлину на руки, Наваррский преодолел комнату и опустил девушку на кровать. Не спуская с неё опьянённых желанием глаз, мужчина избавился от остатков своей одежды. Теперь оба были естественны в своей наготе. Анри, стараясь не пугать трепетавшую фрейлину, взошёл на ложе, оказавшись над девушкой. Замерев, он позволил себе насладиться её выжидающим, взволнованным телом. Мужчина провёл рукой по плавным изгибам нежного девичьего стана. И заметил, что от его прикосновений Мадлен начала подрагивать.
– Расслабьтесь, Мон Этуаль, доверьтесь мне. Я буду нежен, – пообещал Анри.
Осыпав пылкими поцелуями лицо и грудь фрейлины, Наваррский спустился ниже. Его ладони заскользили по бёдрам юной фрейлины. Мадлен прикрыла глаза, изучая, пробуя на вкус новые для неё ощущения. В следующую секунду Анри начал покрывать поцелуями внутреннюю поверхность её бёдер, поднимаясь всё выше и выше. Фрейлина, затаив дыхание, старалась быть тихой, безмолвной.
Но когда губы Наваррского коснулись самого сокровенного участка её тела, из груди сам собой вырвался первый робкий стон. Подняв глаза на девушку, Анри лукаво усмехнулся. Его ласки с каждой минутой становились чувственнее, а тело фрейлины податливее. Когда Мадлен, позволив себе расслабиться, выгнулась навстречу Анри, мужчина приподнялся, вновь нависая над ней.
Девушка поняла, что это значило. Наваррский выполнил обещание, он был нежен и аккуратен. Сдерживая кипящую страсть, он плавно и осторожно входил в юную фрейлину, превращая её в женщину. Вцепившись в плечи Анри, Мадлен дёрнулась от внезапной боли и негромко вскрикнула.
– Тише, Мон Этуаль, тише… Всё хорошо… – шептал Анри, прерываясь на короткие поцелуи.
Позволив боли отступить, выждав время, Наваррский начал понемногу поддаваться страсти. Его движения были медленными, плавными. Боясь напугать фрейлину, он действовал осторожно и нежно, прислушиваясь к каждому стону юной девушки. И лишь когда она сама начала двигаться ему навстречу, дал, наконец, волю своим желаниям.
В эту ночь Генрих Наваррский не просто брал, что хотел, а дарил всю нежность, на которую был способен, девушке, занявшей его мысли. Сегодня он наслаждался не огненной страстью, сжигавшей измученные тела, а искусно, шаг за шагом, приоткрывал юной фрейлине мир плотских наслаждений. В эту ночь Мадлен вновь и вновь тонула в нежности и томной неге, что творил для неё будущий король Франции.
Спустя несколько часов Анри оделся и направился к двери.
– Нам пора уезжать, Мон Этуаль. В мешке возле камина лежат женские платья, я привёз их из дворца. Наденьте что-нибудь, я проверю коня, – с этими словами Наваррский вышел из домика в ночную лесную тьму.
Одевалась девушка недолго, понимая, что время сейчас не на их стороне. Закончив сборы, Мадлен бросила быстрый взгляд на смятую постель. «Сегодня я позволила желаниям взять надо мной верх. И не жалею об этом. Но тогда почему в глубине души тихо скребётся чувство вины, а мысли вновь и вновь возвращают меня в ночной Грювель?» – не понимая себя, подумала девушка. И чем дольше она рассуждала об этом, тем сильнее путалась в своих чувствах. Наконец, устав терзать себя, Мадлен встряхнула головой, прогоняя странные мысли, и вслед за Наваррским покинула охотничий домик.
Выбравшись из леса, путники долго ехали по неровным просёлочным дорогам, одна из которых ближе к концу ночи вывела их к рыбацкому причалу. Наваррский слез с коня и помог фрейлине спуститься на землю.
– Что мы здесь делаем? – спросила Мадлен.
– Нас ждёт небольшое судно, которое доставит нас на корабль, идущий в Наварру. Большому кораблю незаметно не причалить к берегам Франции. Поэтому пришлось искать обходные пути, – объяснил Анри.
Наваррский по деревянному помосту направился к дальнему судну. Мадлен проследовала за ним.
– Капитан! – выкрикнул Наваррский в темноту.
На судне кто-то зашевелился, а спустя несколько мгновений на помост сошёл грузный мужчина.
– Всё готово к отплытию? – спросил Анри.
– А куда это вы собрались, Наваррский? – раздался грубый знакомый голос.
Мужчина на помосте шагнул вперёд, и сомнения тотчас рассеялись. Довольно усмехаясь, перед беглецами стоял королевский маршал Жером Клермон.
– Где капитан? – зло скрипя зубами, спросил Анри.
– Отправился на корм рыбам, – гоготнул маршал. – Наваррский, неужели вы думали, что вам удастся обвести короля вокруг пальца? Проникли в аббатство, похитили шпионку… На что вы рассчитывали?
– Эта девушка находится под защитой Наварры, – уверенно произнёс Анри.
– Вы стоите на французской земле. А эта мадемуазель – подданная Его Величества. Поэтому мы вправе вершить над ней суд, – заявил Клермон.
– Как вы узнали про судно и этот причал? – поинтересовался Анри.
– О, это было довольно просто, – усмехнулся маршал. – Одна птичка напела нам о нём.
– Кто? – сверля Клермона взглядом, допытывался Анри.
– Этого я вам не скажу, Наваррский. Не доставлю вам такого удовольствия.
Анри напрягся и потянулся за шпагой.
– Не глупите, герцог, – махнул рукой маршал. – Шпага вам не поможет.
Маршал кивнул головой, и на причале появились гвардейцы короля.
– Нас больше. Сдавайтесь. Вы, Наваррский, можете уйти, мы не станем вас удерживать.
– А девушка?
– Её участь незавидна. Но мадемуазель сама виновата. Не нужно было совать свой нос в дела короля.
Мадлен сжалась, почувствовав, как ледяная рука страха сдавливает её горло.
– Не надейтесь, Клермон, я никуда не уйду, – заявил Анри.
– Вам же хуже. Отряд! – скомандовал он. – Взять их!
Гвардейцы, обнажив оружие, двинулись вперёд. Анри достал
